Ослепительная красавица
Долго смотреть на эту «ослепительную красавицу» у меня никак не получалось. И вовсе не потому, что её красота оказывала на моё зрение столь негативное влияние. Нет, не оказывала. Несмотря на всю ослепительность. И со зрением у меня всё в порядке.
Удивительное дело — она улыбается практически в режиме нон-стоп. Улыбается даже тогда, когда произносит звуки, которые, ну никак, невозможно произнести растянутым в улыбке ртом. Я пробовала повторить этот трюк. Я консультировалась с логопедами. Невозможно. Живой человек так не может.
На второй встрече с ней я не признала, хотя был соблазн, что ищу повод отказаться от консультирования. В этом месте, как «полагается» «профессионалу» помогающей профессии, вероятно, было бы хорошо и правильно написать о том, что для меня очень важно установить с клиентом контакт. Но сейчас я не напишу об этом. И вот почему. Потому что, единственным моим желанием, которое появилось у меня с первых минут самой первой встречи, было желание подойти и выключить эту «заводную игрушку»… Ну, должна же быть где-то маленькая такая кнопочка «вкл/выкл». Выключить, потому, что заводные игрушки меня совершенно не интересовали в детстве. А сейчас тем более.
Ставя под сомнение саму возможность дальнейшего взаимодействия с этой улыбающейся красавицей, я все же поразмышляла о моих собственных чувствах в связи с этим отнюдь не уникальным явлением. И, эврика!
Лучше, чем мой любимый философ Мераб Константинович Мамардашвили не скажешь:
«Единственная ценность, которую мы ищем во всех проявлениях самого себя и окружающего — это живое».
Не зря же способность отличать живое от неживого формируется у человека довольно рано. Примерно к возрасту 10 месяцев.
«…чем живое отличается от всего остального? Сохранением индивидуальности, которую нельзя ни сочинить, ни придумать, и которая может лишь быть или не быть…».
Мамардашвили сравнивает ненастоящее, неестественное с неживым. Мое желание выключить – это попытка оживить…
Разумеется, неестественная улыбка моей красавицы с точки зрения адаптивности может свидетельствовать о том, что она хорошо владеет своими реакциями. Безусловно полезный навык. И есть те ситуации в жизни, когда именно эти способности могут очень пригодиться.
Но во взаимодействии с психологом это то, что препятствует контакту. То есть, тому самому, ради чего встреча с ним и состоялась.
Психологи знают, насколько дорого обходятся человеку его неестественные реакции. Знают, что удерживать их долго невозможно. Что организм, рано или поздно, начнет посылать сигналы. И психологу нужно успеть их заметить. Потому что, эти сигналы могут быть по сути своей сигналами SOS, маркирующими подлинные реакции о неблагополучии.
А не так давно в Дневниках французского психоаналитка Каролин Эльячефф я наткнулась на описание её опыта работы с малышкой, которую назвали «Куколка». Самым удивительным для меня было даже не то, что Каролин эффективно использует слово не только для взрослых, но и для грудных малышей. А то, как она раскодирует сигналы. Ведь сообщает малыш о том, что его беспокоит, только горьким плачем, или…
Вот про это самое «или…», про сигналы SOS дальше и пойдёт речь. И я с удовольствием процитирую Каролин по трём причинам.
Во-первых, лично у меня нет такого опыта терапии грудных малышей словом.
Во-вторых, потому, что и текст, и перевод очень хороши.
А, в-третьих, я нашла для себя то, что помогло мне, оставаться в контакте с улыбающейся красавицей и со своими чувствами. Помогло создать хороший альянс, погрузиться в её внутренний мир… И, льщу себя надеждой, помогло ей стать хоть чуточку живой…
«Имя Белла ей дала акушерка. Девочка показалась ей очень хорошенькой, и она сочла, что имя Белла (означающее «прекрасная», «красавица») подходит ей как нельзя лучше. Об отце известно лишь, какой он национальности, и то, что он не женат на ее матери, которая живет одна. По закону Белла уже перешла под полную опеку государства: трехмесячный срок, в течение которого родители имеют право признать своего ребенка, истек».
«В то время, как мне рассказывают о Белле, она удобно сидит на коленях своей нянечки и смотрит: на меня и всех присутствующих, широко улыбается, с удовольствием воркует, короче говоря — старается всем понравиться. Белла приводит в восторг всех присутствующих и все стараются развеселить ее еще больше.
И если меня что-то удивляет, так это моя собственная реакция: во-первых, эта девочка не приводит меня в восторг, как других, а кроме того, я не чувствую, да, не чувствую ничего из того, что она пережила».
«Белла очень коммуникабельна». Как правило, я не употребляю этого термина, но в данном случае мне подсказала его сотрудница яслей.
Я задумалась об этом и вспомнила, какой увидела Беллу: она выглядела явно старше своего возраста, так как целый час просидела совершенно самостоятельно и вдобавок непрерывно ворковала, улыбалась и играла. Настоящая куколка!
Вот именно, куколка, в которой не было ничего настоящего. И тут я поняла, почему она не вызывала у меня ответного чувства: безжизненные куклы уже давно не интересуют меня».
«…она так силилась быть для всех милой и красивой, что превратилась в маленького робота. Этот грудной ребенок подчиняется требованию «быть всегда хорошей», которое, как ей кажется, предъявляют ей все взрослые. Она старается жить, но живет все время притворяясь. Как я позже узнаю, она всегда так обворожительно улыбается, что все взрослые уже издалека обращают на нее внимание, стремятся ее приласкать и приходят в восторг от этого жизнерадостного и красивого ребенка. Все это убеждает ее, что она ведет себя правильно и должна притворяться и впредь. Когда ей становится невмоготу сдерживать затаенную боль и подавляемый бунт, она очень тяжело заболевает.
Болезнь — единственное состояние, когда она позволяет себе не притворяться и быть естественной, «настоящей», то есть освободить от узды свое тело, заведомо зная, что все равно привлечет к себе всеобщее заботливое участие и внимание».
Психоаналитик был приглашен для работы с маленькой девочкой по причине частых заболеваний. По прошествии пяти месяцев психоаналитик делится успешными результатами. Успешными – это важно.
«В десять месяцев Белла чувствует себя уже просто превосходно: теперь она (наконец-то!) сердится, если чем-то недовольна, не боясь при этом разонравиться своим нянечкам. Она отказывается есть то, что ей не по вкусу, хотя еще недавно она охотно глотала все, что ей давали».